Глава 24: Подключение в Москве и Ленинграде

Встречи в Москве и Ленинграде

Меннониты в Москве

После четырехчасового перелета мы приземлились в Москве. Мы снова путешествовали не как туристы, а как обычные русские люди. В Московском аэропорту было достаточно много народа. Мы оказались не в международной секции аэропорта, где очень просторно, а в секции внутренних перелетов, и нам пришлось проталкиваться сквозь толпу в то место, куда мы думали, что нам нужно идти. Мы ориентировались по указателям. Подождав какое-то время свой багаж, мы увидели нашего друга Володю Тетерина, который сказал нам, что хотя мы вышли в русской секции, но наш багаж перевели в туристическую секцию. Он уже получил наш багаж. Он сказал нам, что мы сейчас не поедем в гостиницу, так как нам нужно присутствовать на ужине в доме у профессора. И он отвез нас домой к профессору университета, где мы должны были ужинать вместе с другими гостями.

Там была канадская пара, с которой мы познакомились ранее в Библейском институте в Майкопе и еще один канадец Джон Есав, представляющий интересы христианского бизнесмена Артура ДеФера. У него и у Алвина Петерса были общие интересы в бизнесе, и поэтому нас пригласили в этот дом.

Вечер прошел замечательно. После прекрасного ужина профессор подробнейшим образом рассказал нам о том, что произошло в Москве, как начался мятеж и как он был подавлен. Он сказал, что люди присутствовали там по очереди для того, чтобы протест продолжался непрерывно с тысячами участников. Он также принимал участие в нем. Они находились там несколько часов, а потом их сменяли другие люди. Он смог нам передать всю напряженность противостояния. Люди находились там, чтобы воспрепятствовать захвату Белого Дома военными. Он сказал нам, что многие приказы так и не были приведены в исполнение. Военные офицеры и даже генералы не подчинялись приказам, которые они получали, потому что они не хотели убивать людей. Таким образом все и закончилось. Его рассказ об этом перевороте продемонстрировал нам, что наши местные газеты на удивление точно передавали отчет о происходящих событиях.

Напоминание о наивысшей жертве

После ужина они повели нас в центр города, чтобы показать нам Белый Дом. Баррикады у американского посольства, которое находится в непосредственной близости от Белого Дома, все еще стояли там. Они показали нам те места, где погибли пятеро молодых людей. Трое из них были сыновьями офицеров, которые пытались воспрепятствовать движению танков. Одного из них просто переехали, а другой был застрелен. Большие венки цветов все еще лежали там, где погиб каждый из них. Автобус, который остановил атаку, был протаранен танком. Он все еще стоял посреди улицы. Свидетельство этих памятных событий было очень явным и свежим. Эти события показали, что консервативные коммунисты, которые хотели придти к власти, удерживая Горбачева в заключении в Кремле, потерпели поражение.

Одиссея в Ленинград

В тот же самый вечер после прогулки по центру города мы сели на ночной купейный поезд и отправились в Ленинград. Эта поездка оказалась очень приятной. Прежде чем мы уснули, к нам в купе постучалась проводница и спросила, не хотим ли мы горячего чая. Потом она нам принесла замечательный горячий чай, после чего мы проспали всю ночь. Поезд ехал со средней скоростью и должен был приехать в Ленинград в восемь часов утра, что оказалось приятной ночной поездкой. Люди из Москвы могут приезжать в Ленинград и, выспавшись ночью, будут готовы делать все свои дела.

Мы проезжали мимо деревень и городов, лесов и полей. Я считаю, что эта страна имеет богатые ресурсы и богатые возможности, и необходимо просто внедрить хорошую систему для управления страной. В Москве Володя Тетерин сказал нам: «Когда вы приедете в Ленинград, посмотрите, встречает ли вас кто-нибудь. Если вы никого не увидите, то просто возьмите такси и поезжайте в гостиницу Россия на Московском шоссе. Вы сможете там остановиться и расплатиться рублями». Когда мы приехали туда, то мы никого не увидели с плакатом «Логос», а именно таким образом мы и определяли своих новых знакомых, и мы взяли такси. Когда мы приехали в гостиницу, я спросил, есть ли у них места и можно ли расплатиться рублями. На это они спросили: «А вы иностранцы? » Я сказал: «Да». Служащий спросил: «Откуда вы приехали?» Я сказал: «Из Америки». Потом она сказала: «Вы не можете здесь остановиться». “Почему нет?” Она сказала: «Вам надо поехать в гостиницу для туристов». Я спросил, в какую гостиницу мы должны поехать. Она сказала: «Вам надо поехать в Пулковскую гостиницу» Я сказал: «Хорошо». Мы вышли на улицу и сказали нашему водителю, что нам надо поехать в Пулковскую гостиницу, и он сказал: «Хорошо». Он отвез нас туда. Когда мы приехали туда, то мы увидели, что все выглядело совершенно по-западному. На улице стояли большие немецкие автобусы, в которые садилось множество людей. Внутри убранство гостиницы тоже было замечательным и там даже была реклама машин на прокат.

Дорогое предложение

Я подошел к администратору и спросил, есть ли у них свободные номера. Нам сказали, что номера есть и их стоимость составляет $155 за ночь на человека. Алвин Петерс сказал: «Это слишком дорого. Почему мы должны платить такие деньги?» Я склонялся к тому, чтобы остаться и не отказывать себе в этом удовольствии, так как мы потратили совсем мало денег за всю поездку. Везде, куда мы приезжали, мы были гостями и те люди, которые принимали нас, отказывались от оплаты, кроме того, что мы оставляли им без их ведома. Так что я был готов сдаться. Но мой партнер сказал: «Нет, почему мы должны платить такие деньги? Это больше, чем я плачу, когда езжу в Вашингтон. Почему мы не можем остановиться в другой гостинице?»

Я сказал: «Хорошо. Давай вернемся назад и попробуем еще раз».

Мы вернулись туда и сказали администратору, что мы – не туристы, но мы приехали сюда как гости по культурному обмену. Мы попросили ее посмотреть на наши визы. Она сказала: “Я видела ваши визы, но вы все равно не сможете здесь остановиться».

Пришла еще одна служащая и сказала: «Если бы у них было приглашение, то они могли бы остановиться здесь». Они обе согласились с этим. Потом наша служащая сказала: «Вот вам документ». Она что-то написала на нем и сказала: «Поезжайте в Октябрьскую гостиницу и покажите этот документ там в офисе. Если кто-нибудь там подпишет его, тогда вы сможете вернуться и остановиться здесь». Мы сказали: «Хорошо».

Мы вышли на улицу и сказали нашему водителю, что нам нужно поехать в гостиницу Октябрьская, и он точно знал, где она находится. Он даже показал мне офис, куда нам нужно было идти. Там нас спросили, что нам нужно. Я отдал ей документ и сказал, что мы приехали из Америки и хотели бы остановиться в гостинице Россия. Она прочитала записку и сказала: «Вы бы хотели остановиться в «России»? Хорошо…» и она подписала документ. Мы вернулись обратно в гостиницу Россия и там нам сказали: «Отлично, вот теперь вы можете здесь остановиться». Потом они сказали нам, сколько это будет стоить: 287 рублей за две ночи, что равнялось приблизительно $7 за человека за две ночи. Гостиница представляла собой богато украшенное, внушительное здание, построенное до Октябрьской революции, с большим количеством мрамора в холлах. Несмотря на это, ее обстановка была достаточно убогой.

У нас был чистый номер с хорошими кроватями и своей ванной комнатой, так что это было вполне приличным местом, чтобы переночевать там. У нас получилось остановиться в гостинице, где останавливаются русские люди, и нам удалось избежать того, чтобы к нам относились как к туристам. Нам даже удалось найти кипяченую воду для питья. Мы никогда не пили сырой воды. Мы просили минеральной или кипяченой воды. На каждом этаже была своя горничная. Когда я попросил горничную на нашем этаже дать нам кипяченой воды, она сказала: «Вот там в холле стоит самовар и там всегда есть кипяченая вода».

Приключения в городе царей

Однако нам не удалось избежать одной достаточно неприятной ситуации. В гостинице была хорошая столовая, куда мы отправились, чтобы поужинать и мы ждали, пока нас проводят к столику. Мы стояли и ждали, но никто так к нам и не подошел. Когда я наконец-то попросил, чтобы нас обслужили, менеджер уклонился от прямого ответа. Во мне взыграл американский подход, что клиент всегда обслуживается с улыбкой. Я сказал: «Если вы не хотите, чтобы мы здесь ели, то мы не будем».

Он сказал: «Если честно, то нет».

Мы вышли оттуда слегка обиженными, но в холле оказалась женщина, которая говорила по-английски и услышала наш разговор. Она сказала: «Эта столовая на самом деле является ночным клубом, и там проводят программы и шоу, на которые они бы не хотели пускать иностранцев».

Там была еще одна столовая и там мы наконец-то смогли поужинать. Мы вошли туда и нас вежливо проводили за столик. Нам было трудно заказать то, что мы хотели. Мой русский язык слегка меня здесь подвел. Господин Петерс хотел отведать гуся на ужин. Мы видели много гусей, разгуливающих по деревням. Он думал, что в столовой должны подавать гуся, и он хотел его отведать. Я не мог вспомнить, как сказать «гусь» по-русски, и он нарисовал гуся на салфетке, но официант не смог догадаться, что мы хотим. В свою очередь он нарисовал корову и поросенка на салфетке, чтобы мы могли это заказать. В конце концов, на ужин мы ели говядину. Однако я знал, как сказать «корова» и «поросенок» по-русски.

Позднее тем вечером у них была традиционная концертная программа, состоящая из народных песен, музыки и народных танцев. Нам очень понравился этот фольклор, что было еще одним преимуществом в том, что мы не проживали в туристической гостинице.

На следующий день мы отправились на поиски другого такси и увидели целый ряд такси, стоящих перед гостиницей. Я спросил, сколько стоит взять такси, и они назвали мне цену в долларах. Я сказал: «Нет, в рублях». Но они настаивали на том, чтобы им заплатили долларами. Я сказал: «Когда я в России, я расплачиваюсь русскими деньгами».

Наконец-то один водитель вышел вперед и сказал: «Хорошо, 600 рублей за день». Он сказал нам, что водители такси выкупили свои машины у государства и сейчас сами руководят своим бизнесом. Мы поехали по Ленинграду традиционным туристическим маршрутом, начиная с резиденции царей, Зимнего Дворца и с музея Эрмитаж, который прилегает к дворцу. В этом музее можно провести много дней, осматривая его экспозицию, но меня обычно не хватает так надолго. Я все это уже видел в 1978 году, но Петерс не видел, и нельзя сказать, что человек побывал в России, если он не видел красоты Ленинграда (Санкт-Петербурга). Дворец Екатерины Второй, или Екатерины Великой, представлял для нас особенный интерес. Перед дворцом стоит ее памятник с исторической надписью.

Весь город поражает ваше воображение. Он построен на берегах реки Невы. Рядом с водой находится мемориальная статуя, изображающая спуск корабля на воду. В школе по истории нам рассказывали, что когда Петр Первый был царевичем, он снял свои царские одежды и отправился в другую страну, когда он был еще молодым человеком. Он обучался там науке кораблестроения, и вернулся обратно, чтобы научить свой народ. Этот памятник увековечил пуск на воду первых кораблей, и с того времени Россия стала морской державой, строящей свои корабли.

Вся территория вокруг Ленинграда ранее принадлежала Швеции; Россия захватила эту территорию в результате войны со Швеции, потому что России было необходимо прорубить окно на запад. Город построен на большом количестве островов и через него проложено множество каналов.

Чтобы добраться до Петродворца, летней царской резиденции, достаточно сесть на катер на водных крыльях и совершить короткую приятную поездку на нем по водам Финского залива. Этот дворец построен на острове в Финском заливе, где цари останавливались летом. Самое интересное, что есть там, - это сотни фонтанов. Мне кажется, что всего их 280. Также там сохранилось много лесов, и все выглядит естественно. Говорят, что даже фонтаны работают от естественного давления воды. Трава также там растет самая обычная. Это не специальная трава для газонов, как у нас, а натуральная трава, и они за ней следят и аккуратно подстригают.

Большое количество клумб с цветами и вездесущие фонтаны украшают длинные тропинки. Это спокойное место, куда можно придти и расслабиться. Группы людей ходят по песчаным дорожкам и разговаривают друг с другом, а также люди ходят сами по себе в одиночестве.

Я был там в 1978 году. Я хотел увидеть это еще раз, и хотел, чтобы Алвин Петерс увидел это все. Но мне показалось, что фонтаны и некоторые участки парка слегка ухудшились с 1978 года. Коммунистическая экономика и вся их структура неуклонно шла вниз уже на протяжении нескольких лет. То, что случилось в 1991 году, не было неожиданностью. Это можно было предвидеть. Возможно, поэтому господин Горбачев начал перестройку и гласность в надежде спасти старый союз и старую систему.

Последний возлюбленный родственник

Cразу после того, как мы поселились в гостинице, я послал телеграмму старшему сыну моей племянницы Александру Обхольцу, который проходил военную службу под Ленинградом. У меня не было его номера телефона, но родственники дали мне адрес и попросили, чтобы я послал ему телеграмму, чтобы он смог придти ко мне в гостиницу и навестить меня там. Я не был уверен, что офицер Красной Армии захочет встретиться со своим пожилым дальним родственником из Америки, но я отправил утром телеграмму и пригласил его придти ко мне в гостиницу Россия. Я сказал, что мы будем в гостинице к восьми часам вечера.

Когда мы туда приехали, я увидел мужчину, сидящего в холле вместе с маленькой девочкой. Я огляделся вокруг, а потом подошел к нему и спросил, не он ли Александр. Это он и был. Мы замечательно провели время и чудесно пообщались. Он свободно говорил по-немецки. Он служил в Восточной Германии пять лет с оккупационной армией.

Мы прошли в мой номер. Мы еще немного пообщались и попытались сравнить звания в русской и американской армии, чтобы понять, какое у него звание. Он был полковником воздушно-десантных войск. Он не сказал мне, связан ли он был с подавлением переворота или нет, но я знал, что именно дивизия воздушно-десантных войск должна была войти в Белый Дом. Я не знал, насколько свободно я могу обсуждать эти вещи. Я просто сказал ему, что я рад, что не началась гражданская война. Он согласился со мной, и тоже был этому очень рад.

Мы провели с ним около полутора часов, а потом он сказал, что ему нужно ехать домой, так как на это потребуется более двух часов. Перед уходом он сказал, что у него есть маленький сувенир для меня. Он достал переносной коротковолновой радиоприемник российского производства, и хотел, чтобы я взял его домой в память о нем и его семье.

Его дочка, которая приехала с ним, была очень дружелюбная и милая девочка. Также у них есть сын-подросток, который учится в военном училище. Они были последними из моих родственников в России, с кем я общался перед отъездом домой.

Беседы с местными жителями

Мы заметили, что в гостинице есть парикмахерская. Я не видел ее, но Петерс заметил вывеску. Он уже долгое время говорил мне, что у меня слишком длинные волосы. На следующее утро я нашел парикмахерскую и пошел туда, чтобы подстричься. Там была молодая женщина-парикмахер. Когда она подстригала меня, она сказала: «Не многие туристы делают стрижки в России».

Я спросил ее: «А почему, как вы думаете?»

Она сказала: «У нас нет хороших инструментов, как есть за границей, и поэтому они нам не доверяют»

Я сказал: «У вас все замечательно получается».

Это так и было: у нее были одни ножницы, расческа с обломанным кончиком и одна старая машинка для стрижки волос. Но она хорошо справлялась со своей задачей. Она сказала: «Мне кажется, что наш великий октябрьский эксперимент оказался ошибкой».

«Интересно, что вы это говорите», - сказал я.

«Почему это интересно? »

«Потому что вы выросли в этой коммунистической системе. Вы не знали ничего другого. Когда я был ребенком, члены партии всегда говорили нам, что когда вырастет новое поколение, все примут эту систему». Она сказала: «Не только я так думаю. Все так говорят». После разговора с ней сложилось впечатление, что вся страна хотела забыть о коммунизме.

Это соответствовало разговорам, которые у нас были с несколькими водителями такси. Один из них говорил, что их система плохая и т.д. Я решил немножко подтрунить над ним и сказал, что нет никакой системы, которая была бы на сто процентов правильной. Из каждой системы можно что-то позаимствовать. Можно даже что-то позаимствовать из вашей системы.

Он сказал: «Да, это так, но наша система на 99% плохая, и на 1% хорошая, но этого недостаточно».

Настроение человека на улице

Другой водитель такси показал нам, когда мы ехали по улице, что над зданием военно-морских сил развевался старый русский флаг. Я заметил, что у него на приборной панели тоже был прикреплен старый русский флаг – не коммунистический, но царский флаг.

Я сказал: «Насколько я знаю, вы голосовали за то, чтобы изменить название вашего города». Он сказал: «Это еще не окончательное решение, но, скорее всего, мы переименуем город снова в Санкт-Петербург».

«А какое название города вам нравится?» Она сказал: «Кто дал городу жизнь? Петр Первый и поэтому город должен носить его имя; имя, того, кто дал ему жизнь».

«Но почему он назывался Санкт-Петербург?» Он ответил: «Назвать город в честь живущего человека было неприемлемо, и поэтому он назвал его Санкт-Петербург».

Я сказал: «Но это ведь звучит так по-немецки – вот эта часть «бург». Он согласился со мной.

Я продолжал: «Вы могли бы назвать его так, как он назывался после этого. По-моему после Первой Мировой Войны его переименовали в Петроград. Вы бы могли назвать его так».

Он сказал: «Да, мы могли бы, но все возвращается к первоисточнику».

Казалось, что такое же настроение витает по всей стране. Все хотели вернуться к началу, к царскому времени. Людей не интересовали проводимые Горбачевым реформы. Горбачев не был очень популярен в народе, хотя они и понимали, что он им дал больше свободы, чем у них когда-либо было раньше.

Такое же мнение было и у людей, которых Алвин Петерс встретил на улицах немецкой деревни. Они говорили с ним на нижненемецком и сказали: «Мы не уверены, что нам нравится Горбачев. Он много говорит. Но его экономическая политика не такая уж и хорошая. Мы не знаем, что еще он придумает».

Петерс спросил их, рады ли они тому, что он вернулся на свое место после переворота. Они сказали: «Конечно, мы рады. Если бы он потерпел поражение, тогда к власти бы пришли консервативные коммунисты, и все стало бы также плохо, как и раньше или еще хуже».

Так что нам показалось, что Горбачев совсем не так популярен среди своего народа, как на западе, хотя люди и были рады его возвращению.

Воры на рынке

Единственное неприятное происшествие, которое с нами случилось, расстроило меня на долгое время. В последний день прямо перед отъездом мы возвращались после всех поездок в гостиницу перед полетом обратно домой на следующий день. Мы зашли на еще один базар, чтобы посмотреть сувениры. Я прогуливался и не собирался ничего особенного покупать, а просто смотрел.

Молодой человек стал показывать мне разные вещи: футболки, книги, картины. Потом внезапно подошел еще один молодой человек и поднес футболку мне прямо к лицу. Другие люди тоже подбежали и стали показывать мне разные вещи и говорили: «Купи это, купи это». Они меня полностью окружили, но сначала я подумал, что это просто шутка и смеялся вместе с ними. В конце концов, мне пришлось крикнуть: «Отойдите от меня, вы окружили меня»

Мой фотоаппарат висел в чехле у меня на поясе, и когда я посмотрел вниз, я увидел, что моего фотоаппарата нет.

Все отошли и стояли у своих товаров, как будто ничего и не случилось. Я разозлился не только из-за потери фотоаппарата, но также из-за того, что я был таким наивным и позволил этим хулиганам окружить меня и обокрасть. Я повернулся, посмотрел на них на всех и сказал: «Вы украли мой фотоаппарат». Никто не отреагировал. Потом я вышел с рынка и пошел к машине и рассказал своему водителю, и он очень разозлился. Сначала он вышел из машины, как будто он собирался пойти туда и найти его. Потом он передумал, потому что он все равно ничего не мог сделать по этому поводу. Он сказал: «Профессионалы. Они знают, как это делать».

Это сильно обеспокоило меня. Это могло испортить впечатление от всей поездки, но я смог победить это настроение и сказал: «Господь, помоги мне это преодолеть, чтобы я не позволил этому одному неприятному происшествию испортить всю поездку!» До сих пор моя поездка была очень приятной.

Дорога домой В тот вечер мы позвонили Володе Тетерину в Москву еще раз. Он хотел, чтобы мы знали, что на вокзале был человек, который должен был нас встретить, но мы разминулись друг с другом. Он собирался позвонить ему и попросить его отвезти нас в аэропорт. Через какое-то время нам позвонил Виктор Авдеев, который сказал, что он приедет за нами в девять часов утра.

С собой он взял своего помощника. Виктор представил его как президента Ленинградского Библейского Общества, а его организация называлась «Библия для всех». Это было не Библейское общество, которое печатало бы Библии и другую литературу, но скорее это был распределительный центр. Он сказал, что они поставили себе целью попытаться обеспечить Библиями как можно большее количество людей при любой удобной возможности.

Так что у нас были очень приятные проводы.

Они отвезли нас в аэропорт, помогли нам зарегистрироваться и пройти таможню, и опять это было очень легко. Не возникло никаких проблем – никто даже и не проверял наши сумки. После двухчасового перелета мы приземлились в Хельсинки где-то около полудня. У нас было всего лишь несколько минут, чтобы успеть на наш рейс до Лос Анжелеса.

Мы начали наше путешествие на запад без особых трудностей. Теперь все было полностью противоположно перелету в ту сторону. Мы вылетели вскоре после полудня, и было такое ощущение, что солнце стоит на месте. Между Хельсинки и Лос-Анжелесом существуют десять временных зон, мы были в полете около одиннадцати часов и приземлились в Лос-Анжелесе в 14.30. У нас хватило времени на то, чтобы сесть на самолет до дома, до Сакраменто.

Как только мы приземлились в аэропорту, мы увидели моего сына Пола. Он приехал, чтобы меня встретить и спросить, как прошла поездка. Я сказал, что все было замечательно за исключением последнего дня. «Вчера со мной произошло нечто ужасное. Я было настолько глуп, что позволил кому-то украсть мой фотоаппарат». Пол сказал: «И это все ужасное, что с тобой случилось? Ты должен быть благодарен – ты мог бы сам пострадать.

Не переживай, мы купим тебе фотоаппарат получше».

На самом деле меня так расстроила не столько потеря фотоаппарата, сколько то, что моему самолюбию был нанесен такой урон. Однако на следующее Рождество он сдержал свое обещание. Теперь у меня есть фотоаппарат еще лучше прежнего. Я был очень рад возможности поговорить со своей женой по телефону и сказать, что я уже нахожусь на американской земле в полной безопасности. Я сказал ей, что прилечу в Сакраменто через один час пятнадцать минут.

Когда я прилетел в Сакраменто, то меня там встретила Катрин и один друг из нашей церкви Орал Балзер, который отвез меня домой. Я вернулся домой в субботу днем, и я был очень счастлив наконец-то оказаться дома.

Далеко, но незабываемо

Так закончилась моя насыщенная трехнедельная поездка, во время которой я смог на личном опыте познакомиться с культурой различных людей и вновь окунуться в прошлое. Для меня чрезвычайно важным было то, что я смог посетить разные места в России, которых я не видел ранее.

Самым важным событием для меня стала встреча с моими родственниками. Все родственники были потомками моего брата Петра, который был на пятнадцать лет старше меня. Я очень благодарен, что мне выпала возможность навестить его дочь, пятнадцать внуков и их семьи. Мне не удалось увидеть семью его сына Якова. Мы видели его в 1978 году, но он умер до моего возвращения. Еще в то время у него было заболевание легких, которое он подхватил, работая на угольных шахтах на протяжении многих лет в качестве принудительных работ. Его семья живет в городе Бишкек в Киргизстане, но мы туда не добрались. Я надеюсь, что в один прекрасный день, если Господь даст нам здоровье, мы, может быть, сможем их еще увидеть. Так что эта поездка была незабываемой для меня.

Я был очень рад, что все члены моей семьи находились дома в добром здравии, хотя им и пришлось пережить неприятные минуты, когда они не могли связаться с нами и когда они не получали никаких вестей от нас. Это было не только из-за переворота, но из-за русской системы в общем.